Ну, привет.

Ах! Помню не зря пятый день ноября!...

Ведь именно в этот осенний день в нашу группу поступила новенькая. Меня в тот день не было на парах, и я даже представить себе не мог, как она выглядит, поэтому остаток дня после новости, я представлял красавицу невиданной красы. Представлял, как она меня влюбиться, мы станем встречаться, и все у нас будет хорошо, но… Но я пришел на следующий день на учебу и нас представили друг другу. Вернее меня ей, я ее уже знал…

—Марта, знакомься — это Кирилл, Кирилл — Марта. — представил нас наш староста и оставил поболтать, сам же убежал по своим «старостным» делам.

—Ну привет, Марта. – с полным призрением произнес я.

Она повела бровью и вытянула лицо от неожиданности. Конечно, не такого ты ожидаешь в первые минуты знакомства.

—Я знаю, кто ты — продолжал я все тем же тоном — тонкие пальцы, ярко-зеленые глаза, черные, как смола волосы и брови. Нужно быть полным идиотом, чтобы не узнать тебя.

—Но… Но я не понимаю… – стала наматывать свои волосы на кулак и смотрела сквозь меня отрешенным взглядом.

—Все ты прекрасно понимаешь, не прикидывайся! — стал кричать я — Я читал о тебе! Весь интернет наполнен тобой! Ты миллионам снилась, миллионы общались с тобой! И после этого миллионы умирали и погибали! Я нашел отрывки дневника доходяги, который отдал тебе свой рассудок за знания! А потом застрелился к чертям собачьим! Что ты тут забыла, тварь! 

Моя истерика привлекала все больше и больше внимания, но перед тем, как меня окатили водой из ведра, я успел заметить — когда я орал и мы были одни (или тогда, когда никто не видел) она улыбалась, и глаза ее горели. Я узнал. А теперь она знает, что я знаю. А я знаю, что мне пиздец. 

Водой окатил меня староста. Мудак блять. На улице ноябрь месяц, как я пойду по улице домой.

—Ты уж извини его, она обычно тихий, хрен знает, что на него нашло. — сказал он.

—Ничего страшного, с кем не бывает — сказала она, всхлипывая и размазывая слезы по лицу — только я сильно испугалась, не люблю буйных — проскулила она и ринулась на шею Ване-Старосте.

—Да вы блять ахуели что-ли?! — сказал охранник, идя по этажу — весь коридор в воде! Какого хуя вы тут бляди понаделали?! — орал этот идиот, толкая ревущую девчонку на второй круг рыданий.

От охранника явно веяло свежим перегаром, недельной выдержки, который настаивался в лучшем подвале университета при самой оптимальной температуре, с самыми лучшими примесями — с вонью не мытого тела.

Охранник орал и орал до тех пор, пока не решил пнуть ведро, из которого меня в принципе и облили. Пнув ведро, он подскользнулся на мокром паркете, и со всей дури упал затылком об пол. Бинго. Готов. Шарики за ролики, как говорится.

В коридоре новый крик девушек, сначала громкий радостный смех парней, который постепенно переходил в не понимание, а потом уже в гробовое молчание с полным ахуеванием на лице. Во всей этой какофонии действий странным было одно — белоснежная улыбка Марты и радостные глаза, которые, как два изумруда, поблёскивали из-под пряди черных волос.

Когда все суматоха кончилась, Марта опять принялась рыдать с двойной силой, приговаривая, что за пиздец творится у нас в институте, и еще что-то не разборчивое. Прибежала администрация, вызвали «скорую», оцепили этаж, всех студентов опустили по домам.

Плетясь домой, я думал только обо дном — чтобы по пути меня не сбила машина, или какой-нибудь кирпич с балкона на разломил мне черепушку. Я дергался о каждой мимо проезжающей машины, и прыгал с тротуара на газон, если на меня кто-то бежал (боялся, что в грудину воткнут ножик, или просто пизды дадут).

С горем пополам придя домой, я не стал включать газ и свет, боясь за свою сохранность и здоровье соседей. Поэтому я решил сделать то, чего-бы не сделал в полном здравии — я лег спать, думая, что утром все пройдет.

Я проснулся в половину третьего ночи, от чувства необоснованной паники. Я подскочил, включил свет во всей квартире, проверил каждый уголок и ничего, все спокойно. Тогда откуда это паника? Я успокоился и лег обратно в постель, когда в дверь позвонили. Я пошел к двери, сердце мое дико колотилось, и было уже готово выпрыгнуть из груди, я знал, что конец близок, я чувствовал его. Я открыл дверь.

—Ну, привет — сказала она улыбаясь.

—Пиздец — сказал я, захлопнув дверь обратно.